Право на правду

В письме А. Разумихина «О праве на ударение», опубликованном в газете «Книжное обозрение» 27 сентября 2004 г., порочится имя кандидата филологических наук, доцента факультета журналистики МГУ М. А. Штудинера, который уже 25 лет читает курс русской орфоэпии студентам отделения радиовещания и телевидения. Михаил Абрамович – один из самых уважаемых преподавателей факультета. Если бы не его научная принципиальность и редакторская воля, то в издании «Словаря ударений русского языка» Ф. Л. Агеенко и М. В. Зарвы, вышедшем в нашем издательстве в 2000 году, сохранились бы звучащие не по-русски варианты ударения типа йогУрт, пЕремер, ЛеонАрд БЕрнстайн, МАрлон БрАндо, СУботица, Тур ХЕйердал, как в предыдущем издании – 1993 года. Мы находили бы в словарных статьях фамилии, оторванные от их носителей, но ведь слова, называющие представителей разных семей, могут произноситься неодинаково. М. А. Штудинер с помощью различных справочников все фамилии в словаре снабдил именами, т. е. в издании 2000 года, в отличие от предыдущих, даются фамилии и имена конкретных лиц. Это нужно было, во-первых, для того, чтобы читатель имел возможность убедиться, что он нашел именно тот антропоним, который ему нужен, во-вторых, читателя может интересовать ударение как раз в имени. Благодаря М. А. Штудинеру в издании 2000 года нет статей типа БАлатон (трад. БалатОн), ДиснЕй УОлт (в англ. яз. ДИсней УОлт), способных дезориентировать радио- и тележурналистов, провоцировать акцентный разнобой в эфире. В изнурительных спорах с Флоренцией Леонидовной Агеенко М. А. Штудинер настаивал на последовательном соблюдении основного принципа словаря, отличающего его от других лексикографических изданий, – на принципе одного варианта, и руководство издательства в этом его поддержало. М. А. Штудинер – очень скромный человек. Он не только не претендовал на включение его в число авторов словаря, но даже не поставил своей фамилии под предисловием, большая часть которого написана им. Вклад М. А. Штудинера в восьмое издание словаря признавала Майя Владимировна Зарва, о чём она написала в статье «От мозга до костей...», помещённой в портале «Грамота. Ру» в 2000 году: «... доценту МГУ М. А. Штудинеру удалось составить список имеющих вариантные разновидности слов и, введя в систему Интернета свыше пятидесяти тысяч запросов, получить ответы о предпочтительных вариантах почти у десяти тысяч наших современников. Цифра внушительная, позволяющая с большой долей уверенности сделать выводы о реально действующих нормах и в нужных случаях вносить необходимые коррективы». Использовав результаты исследований М. А. Штудинера, отраженные в издании 2000 г., и сохранив почти всю внесенную им редакторскую правку, авторы передали рукопись словаря в издательство НЦ ЭНАС, даже не сообщив ему об этом.

В архиве нашего издательства сохранились списки произносительных, акцентных и орфографических вариантов, предложенных М. А. Штудинером и отвергнутых Ф. Л. Агеенко. В этих списках есть её подпись и аргументация. Например, по мнению Ф. Л. Агеенко, слово Туркменбаши следовало писать в словаре с шы, «чтобы не нарушить иноязычность географического названия»; Катынь и Катынский лес предлагалось произносить с ударением на первом слоге, потому что так советовали «в официальном ответе... Смоленского комитета по ТВ и радио». В названии картины П. Пикассо «Герника» Ф. Л. Агеенко предпочитала ударение на втором слоге: «Такое ударение рекомендует испанская редакция радио и Посольство». Если следовать логике Ф. Л. Агеенко, то нам после консультаций с Посольством Франции нужно было бы столицу этого государства называть по-русски Пари, а по совету Посольства Великобритании английскую королеву называть Элизабет. При всем уважении к Флоренции Леонидовне М. А. Штудинер как научный редактор не мог принять вариантов, не имеющих устойчивой русской традиции и отсутствующих в жизни. При подготовке издания 2001 года в НЦ ЭНАС у Флоренции Леонидовны была возможность вернуться к согласованным с Иновещанием, посольствами и областными комитетами по телевидению и радиовещанию вариантам (например, ЛИхтенштейн, ХЕйердал и подобным), на которых она с упорством настаивала, принося директору издательства «Айрис-пресс» письма, звоня ему чуть ли не ежедневно. Однако почему-то она этого не сделала. В выпущенном НЦ ЭНАС словаре даются многие произносительные, акцентные и орфографические варианты, против которых возражала Ф. Л. Агеенко и которые она в своих списках помещала под заголовком «Рекомендовано Штудинером». Воспользовавшись его редакторской правкой, Флоренция Леонидовна отблагодарила Михаила Абрамовича кляузным письмом в различные инстанции.

Господин А. Разумихин не вполне владеет темой своего письма. Всю первую колонку публикации он, как плохой студент, почти дословно списал из предисловия к словарю М. В. Зарвы, выпущенному НЦ ЭНАС. Видимо, он даже не держал в руках «Словарь ударений русского языка» под редакцией М. А. Штудинера, иначе бы он знал, что теперь в словаре не 50 000 лексических единиц, как он пишет, а 82 500 – это указано на титульном листе книги. А. Разумихину было бы также известно, что словарь, выдержавший семь изданий, никогда не назывался так, как думает он. А если бы автор письма хотя бы пролистал «Словарь образцового русского ударения», то для него стало бы очевидным, что словарь М. А. Штудинера отличается от словаря Ф. Л. Агеенко и М. В. Зарвы как основными принципами, так и множеством конкретных решений. Например, об ударении в именах собственных иноязычного происхождения в словаре Ф. Л. Агеенко читаем: «В большинстве случаев правильным признается вариант, соответствующий произносительной норме того языка (или той местности), откуда пришло имя». М. А. Штудинер придерживается другого принципа: «Правильно так, как по-русски». Он учитывает в первую очередь «сложившиеся на русской почве – в результате действия акцентологических закономерностей русского языка – традиции». Отсюда и различия в рекомендациях: «МАннергейм Карл ГУстав, МАннергейма Карла Густава [нэ]» (в словаре Ф. Л. Агеенко); «МаннергЕйм Карл Густав, МаннергЕйма КАрла ГУстава [нэ]; лИния МаннергЕйма [нэ] (ист.)» (в словаре М. А. Штудинера).

В письме А. Разумихина много ложных утверждений. Например: «М. А. Штудинера вызвали на ученый совет факультета, где он и представители издательства вынуждены были объясняться». Этого не было, а на заседании кафедры стилистики русского языка, на котором рассматривалось кляузное письмо, значительная часть преподавателей, знакомая с ситуацией изнутри, поддержала М. А. Штудинера. О какой-то приостановке издания, о чём врёт А. Разумихин, вообще не было речи (я присутствовал на этом заседании). Выпуск орфоэпического словаря – дело ответственное, кропотливое, долгое. Его можно сделать быстро, если взять всё готовое, как поступило издательство НЦ ЭНАС.

«Словарь образцового русского ударения» – оригинальный, даже новаторский лексикографический труд. У М. А. Штудинера есть не только «право на ударение», но и право на правду. Нельзя позволять таким, как Разумихин, и тем, кто за ним стоит, безнаказанно распространять ложь о достойном человеке, клеветать на него.

 

Владимир Черноруцкий,
главный редактор издательства «Айрис-пресс»